МЫ ИЗБЕЖАЛИ ОПАСНЫХ ПОПЫТОК РАСКОЛА ОБЩЕСТВА

В Литве по сравнению с соседней Латвией вопросы межнациональных отношений вызывают в обществе меньше споров. Осуществлен, как и в Украине, «нулевой вариант» предоставления гражданства. В Латвии около трети населения не имеют гражданства и лишены как политических, так и некоторых социально-экономических прав. Европейский союз, ОБСЕ не ставят перед Литвой, как перед Латвией, задачу скорейшего создания интегрированного общества в качестве условия вступления в объединенную Европу.

Отношения России с Литвой лучше, чем с Латвией, не в последнюю очередь потому, что нет жалоб со стороны литовских национальных меньшинств.

Владимир Строй встретился с лидером консервативной партии «Союз Отечества» и председателем Сейма Литовской Республики профессором, доктором искусствоведения Витаутасом Ландсбергисом.

В последнее время над его головой сгустились тучи. Политические оппоненты поставили даже вопрос об отстранении г-на Ландсбергиса от власти в связи с «литовским уотергейтом» - делом о якобы имевшем место участии спикера в незаконных действиях спецслужбы. Несмотря на это, председатель Сейма нашел время для беседы с украинским журналистом.

- Господин председатель, в Балтийских странах ведутся дискуссии об интеграции национальных меньшинств. ОБСЕ, Еврокомиссия также уделяют этому внимание в связи с предстоящим вступлением стран Балтии в Европейский союз. Какова вероятность процветания культур меньшинств, проживающих в Литве.

- Мы принципиально за сохранение культурной множественности и обеспечение культурной автономии национальных меньшинств. Наше законодательство в этих вопросах очень либерально, и оно соблюдается. Мы искренне проводим политику опеки и предоставления права сохранения и развития собственной культуры.

Когда речь идет о процветании, это уже зависит от потенциала той или иной культуры. Наша обязанность - сохранить возможность появления талантов и больших достижений.

- Что стоит за этой обязанностью? Общечеловеческие международные принципы, согласно которым государство обязано для человека и малой национальной группы обеспечить необходимые свободы? Либо это необходимо для стабильности общества, стабильности государства?

Конечно, эти вещи связаны, но тем не менее это разные подходы.

- Конечно, разные! Когда мы говорим о необходимости сохранения стабильности - это прагматический, политический подход, и, безусловно, он присутствует. Но более важным является принципиальный подход из области ценностей. Нам сегодня не только выгодно проводить такую политику. Нет, мы действительно думаем так, как формулировали еще во времена «Саюдиса». С одной стороны, в Литве строится гражданское общество, в котором люди разных национальностей, религий, убеждений должны иметь свое место при равных правах и свободах. С другой стороны - литовская нация является историческим хозяином этой земли и имеет моральную обязанность заботиться о людях других национальностей. Заботиться, чтобы они чувствовали себя хорошо.

Есть национальности, которые присутствуют в Литве издревле, но есть и такие, которые приехали недавно. Они прижились тут, они осознают Литву как свою родину. Надо поощрять их гражданственное, лояльное отношение. Я знаю, что многие люди нелитовской национальности просто любят Литву. Им нравится здесь жить, они не чувствуют себя здесь чужаками.

- Взгляд на литовцев как на «исторических хозяев» легко принимается новыми нацменьшинствами, например украинцами. А поляки Литвы, как они смотрят на это? Как вы оцениваете трения с поляками Вильнюсского края?

- Такие трения в большой мере искусственны потому, что у нас никто не запрещает пользоваться своим языком и это предусмотрено в законодательстве. Государственный язык применяется во всех госучреждениях и во всех важных случаях жизни, но при этом не запрещено пользоваться другими языками. Конечно, не в делопроизводстве, не в документации. Я даже не говорю о частной жизни, есть школы, есть организации польские, русские, есть и украинская община. Я за то, чтобы в учреждениях людей обслуживали на их родном языке, если им удобнее, если они легче так понимают и государственный служащий может им помочь.

- То есть госслужащий должен знать несколько языков?

- Я не говорю «должен», но тем больше цена такому служащему. Я бы ему платил больше. Не принуждал бы знать несколько языков, потому что госязык один... А дополнительные языки - дай Бог! - это только повышает ценность работника.

- Существование в прошлом единого с Польшей, Белоруссией, северными украинскими территориями государства как-то влияет на массовое сознание жителей Литвы?

- Может быть, отчасти и влияет, хотя вряд ли из такой далекой старины, как времена Великого княжества литовского. Конечно, приятно вспоминать, что некогда Литва была могучим государством и что Украина или Белоруссия вспоминают те времена не как какое-то несчастье. В те годы Литва защищала Украину от татарских нашествий и создавала тогдашнюю стабильность и безопасность. Не случайно мы ощущаем какую-то доброжелательную связь и близость с Украиной.

- Наверное, и с Беларусью тоже?

- И с Беларусью... Но там были попытки ученых националистического толка переиначить, переписать историю Литвы на историю Белоруссии. Мы смотрели на это как на некую детскую болезнь, которая пройдет с установлением настоящей белорусской государственности.

Что касается отношений с Польшей, то они более сложны в связи с событиями ХХ века. При возрождении литовского государства после первой мировой войны польские влиятельные политические круги хотели сохранить Литву в качестве составной части Великой Польши.

- «От можа до можа»?..

- Ну, лозунг «От можа до можа!» возник в связи с походом Пилсудского на Киев. Это не обязательно только как государственно-территориальный взгляд... Это может быть как зона влияния. Это может иметь место и в наши времена: зона сотрудничества стран с историческими корнями, вроде концепции Балто-Черноморского пояса без какой-либо гегемонии Польши, Украины, я уже не говорю о Литве. Такую форму мы не обязательно должны отрицать.

Но со стороны Польши очень долго сохранялось некое гегемонистическое отношение к Литве, и это в первую очередь вызывало отрицательную реакцию литовцев. Тем более когда поляками была отторгнута литовская столица. На 19 лет Литва была лишена столицы. При наших нынешних очень хороших отношениях с Польшей, когда все эти вопросы положены на полки истории, кое-кто считает все же, что с Польшей надо быть осторожными. Это естественно, это отпадет, но пока еще есть унаследованная осторожность: как бы чего не вышло...

- Можно ли в этом контексте понимать «языковые волнения» в Вильнюсском крае и требование предоставления польскому статуса второго официального языка?

- Конечно, это волнует литовцев, если это подается как попытки возобновления территориальной автономизации Восточной Литвы. Это было очень опасно при восстановлении литовского государства в 1990-91 годах. Эта политика поощрялась тогдашней Москвой.

К сожалению, были польские деятели, которые шли на поводу, и мы подчас имели сложную ситуацию. Было бы лучше, если бы те самые деятели сейчас вели себя более разумно и осторожно, не давая никаких поводов снова их заподозрить.

- Создание гражданского общества и образование политической нации - в какой взаимосвязи они находятся?

- В прямой связи. Это было в программе «Саюдиса»: построение гражданского общества и призыв ко всем без исключения людям, живущим в Литве, определиться в отношении независимости Литвы. Будь то поляк, русский, еврей, украинец. И тот, предки которого уже несколько поколений живут в Литве, и тот, родители которого или он сам поселились в Литве в советское время.

Может быть, это было идеализмом и призывом, который в полной мере было трудно сразу осуществить, тем не менее он работает и дает свои плоды, свой урожай в течение многих лет.

Литва предложила всем проживающим на ее территории гражданство, предложила лояльное продолжение их житья-бытья без всякой дискриминации. Мы избежали опасных попыток раскола общества на национальные враждующие группы. Идея гражданского общества оказалась ценнее, выше и не позволила главенствовать массовой советской пропаганде.

Может быть, не все проблемы сегодня решены. Но мы прошли большой кусок дороги. Я так это вижу...