Единоличники

Не замечать целый сектор агропредпринимательства становится все сложнее.

Рассказ о мытарствах селян, разжившихся правами частной собственности на сельхозземли, но вынужденных отдавать их в аренду в основном из-за отсутствия условий для ведения малого агробизнеса, будет не полным, если не выделить отдельную категорию сельских хозяев.

Тех, кто сохранив извечную привязанность к земле, смог (вопреки препятствиям и барьерам, наперекор официальной позиции - не дробить крупные поля колхозно-совхозного образца, не рушить крупнотоварное производство) все-таки вывести свои паи из общих площадей и рискнул пойти против течения - хозяйствовать на выделенной им земле самостоятельно.

Подспорье для агрохолдингов или фермерский резерв

Доминирующее с 90-х гг. указание "верхов" ни в коем случае "не пущать" селян-паевиков на выход со своей землей из общих территорий сменилось в наши дни позицией "не замечать" тех, кому это удалось. По-видимому, с тайной надеждой, что даже вырвавшиеся из "арендного рая" селяне без господдержки и банковских кредитов рано или поздно образумятся и покорятся обстоятельствам. В таком случае их пример не стал бы заразительным для паевиков-арендодателей или их наследников. Но замалчивать, не замечать целый сектор экономики становится все сложнее. Во-первых, новоявленное сообщество селян, дополнив куцые приусадебные участки полученными паями, стало занимать ведущие позиции в наполнении внутреннего рынка. Во-вторых, именно наличие таких хозяйств сохраняет возможность строить агробизнес в Украине по европейскому образцу, когда основными фигурами в сельхозпроизводстве являются не дистанционно управляющие земельными банками в сотни тыс. га, а живущие вблизи к своей земле, работающие на ней сельские хозяева.

Даже при том, что единоличникам приходится работать в крайне сложных условиях, используя старую изношенную сельхозтехнику колхозных времен, вклад их в агропроизводство существенен и имеет тенденцию к росту. Многие сельские хозяева медленно, но уверенно продвигаются к созданию фермерских хозяйств. Однако в официальной статистике это не отражается. Показатели наиболее мощного сегмента малого агропредпринимательства размываются посредством применения единой графы "хозяйства населения", где в одну кучу свалены и вольные землепашцы, обрабатывающие 5, 10, а то и 20 га, и микрохозяйства, базирующиеся на приусадебных, огородных или дачных участках, нацеленные, в основном, на самообеспечение. Как бы ни припрятывали вклад селян-паевиков в наполнение внутреннего рынка, он является определяющим. Более того, роль единоличников становится более заметной в обеспечении экспортных поставок зерна и подсолнечника.

То, что в упор не хотят видеть чиновники, игнорируя растущую и перспективную, но нуждающуюся в помощи и поддержке категорию селян, не прошло мимо внимания наиболее успешного отечественного зернотрейдера Алексея Вадатурского. В разгар уборочных работ 2016 г. он через местные СМИ обратился к единоличникам с предложением: вместо реализации зерновых и подсолнечника заготовителям-авантюристам, разъезжающим на зерновозах и скупающих зерно по "серым" схемам, воспользоваться легальными услугами возглавляемого им "Нибулона". Ясное дело, такие призывы к селянам возымели действие. Поскольку иного пути легализации, как стать придатком крупных и богатых компаний, у фермеров новой волны попросту нет. Для того чтобы сельские хозяева не "подкармливали" крупный бизнес, а могли конкурировать с ним, им много чего необходимо. От сбытовых объединений, которые позволяли бы самостоятельно формировать крупные, в т.ч. экспортные партии сельхозпродукции, до обслуживающих кооперативов, обеспечивающих внедрение новых технологий и современной техники.

Запомнилось раздраженное высказывание одного из рьяных приверженцев агрохолдингов. Мол, трудно даже представить, до чего бы довели сельхозпроизводство селяне-паевики, если бы отказались от передачи земли в аренду. Подобного не требуется даже представлять. Можно увидеть воочию. К примеру, в селе Ивашковцы на Хмельнитчине. Оно известно тем, что местные селяне снабжают близлежащие города круглый год свежими продуктами. Весной и летом возят ягоды и фрукты, осенью и зимой в большей мере "молочку", свинину, говядину. Одни разжились на собственный транспорт, другие пока пользуются общественным. В селе, переполненном трудолюбивыми предприимчивыми людьми, коммерсанты охотно открывают пассажирские и транспортные маршруты. Село связано регулярным автосообщением даже со столицей. Чтобы прослыть надежными поставщиками продуктов питания, особенно животноводческого происхождения, требуются не только плодородная ухоженная земля, но и продуктивные фермы. Все это в селе имеется. Поток востребованной продукции отсюда не иссякает круглый год. Работают несколько небольших фермерских хозяйств, в наибольшем из них в обработке всего около полуторы сотни га. Львиную же часть сельхозземель обрабатыают сами ее собственники, т.е. селяне-паевики. Единоличников здесь более двух сотен. Дополнив куцые приусадебные участки гектарами полноценных паев, используемых в основном для производства кормов для скота, они получили возможность расширить домашние фермы, повысить их продуктивность. Ивашковцы и подобные села обходят стороной рыскающие по степным дорогам зерновозы - здесь поживиться нечем. Большая часть выращенного, включая зерно, используется для содержания домашних ферм. А фермеры, которые собирают зерна больше, чем другие, в основном перерабатывают его на крупу и поставляют в торговые сети.

Жители Ивашковцев ведут хозяйство таким образом вот уже четверть столетия. В 90-х, когда проходила приватизация земли и имущества колхозов и совхозов, они не клюнули на призывы сохранить крупное земледелие путем сдачи в аренду полученных паев, добились выделения их в натуре, да еще таким образом, чтобы отдельные участки можно было бы объединить в семейный надел.

В с. Топалы на Одесчине селяне к мелкому предпринимательству пришли по-иному. Начинали, как большинство, с обычной "оптовой" аренды. Но с арендаторами уж очень не везло. Земля переходила из рук в руки, деградировала, давала паевикам все меньше дохода. Дело дошло до задержек с выплатами за аренду земли. Разочаровавшись не только в сменяющих друг друга арендаторах, но и в самой системе такого землепользования, тополяне взбунтовались, отказавшись заключать договора с рекомендуемыми (читай - навязываемыми) арендаторами. С немалыми усилиями, на которые пошли не месяцы, а годы, они добились права… распоряжаться паями самостоятельно. Кто-то "пристроил" землю у местных фермеров, но большая часть стала обрабатывать ее самостоятельно.

В с. Новокрасное и ряде соседних с ним сел на Николаевщине крупные отряды единоличников, кооперируясь между собой, привлекают к малому бизнесу все больше домохозяйств.

Оборот земли: кому и для чего?

В названных селах, которые разделяет не одна сотня километров, четко просматривается нечто общее. Сходство, прежде всего, в том, что большинство единоличников постоянно находятся при деле - их семьи заняты не только во время сезонных работ, а на протяжении всего года. При этом одни из них вошли во вкус занятия, занялись агробизнесом, другие приобщаются к нему. Не только фермерские, но и большая часть других домохозяйств, пользуясь возросшими наделами земли, наращивают производство товарной продукции. Многие из них достигли и превзошли международный критерий принадлежности к фермерскому сословию. То есть производят товарной продукции за год не менее чем на 1 тыс. долл.

Таких сел, где доминирует малый агробизнес, и где даже делаются попытки (несмотря на скудность средств) создавать общую инфраструктуру - обустраивать полевые станы, создавать склады, ремонтные мастерские - немного. Больше их в Полесье, где бедные почвы не вызывают ажиотажа у переборчивых латифундистов. Там появляется возможность у мелких производителей самим выращивать и продавать картофель и другие корнеплоды. Аналогично на юге страны и в Закарпатье, где все большее распространение получает высокодоходное укрывное овощеводство, виноградарство и садоводство, и селянам все сложнее втиснуться в куцые приусадебные участки. Но преобладающее количество селян-единоличников рассеяно, составляя или небольшие группы, или даже одиночек в окружении сплошных "арендизированных" территорий. И в таком состоянии им гораздо сложнее развивать направленные на товарное производство домохозяйства.

По экспертным оценкам, доля единоличников в стране составляет около 12% от всех собственников земельных паев. Чтобы понять значение этой категории селян в явно пробуксовывающем развитии отечественного фермерства, стоит учесть ряд обстоятельств. Из находящихся у паевиков и их наследников 27,5 млн га, т.е. на около 3 млн га распаеванных земель хозяйствуют сами селяне-землевладельцы, сохраняя, таким образом, в своем распоряжении реальный потенциал и перспективу наращивания товарной продукции. С учетом использования для малого агробизнеса хотя бы части из 10 млн га имеющихся госземель, создается реальная перспектива создания несколько миллионов мелких фермерских хозяйств и семейных ферм. А значит, существует реальная возможность создать альтернативу агрохолдингам и, если не достичь, то существенно приблизиться к европейской модели ведения сельского хозяйства.

Массовое становление малых форм аграрного бизнеса приобретает особую важность, если учесть, что с состоянием ранее созданных фермерских хозяйств далеко не все ладно. Явный крен госинститутов на поддержку агрохолдингов дает о себе знать. Часть фермерских образований, испытывая дефицит оборотных средств, поглощены агрохолдингами, иные превратились в их "теневые" филиалы. Результаты неутешительные. Нынче в рабочем состоянии находятся всего около 40 тыс. фермерских хозяйств, что для более чем 40-миллионой страны критически мало. Тем более что за несколько последних лет бьют тревогу профильные ассоциации: под ударами земельных рейдеров, "работающих" в интересах крупных агрокомпаний, исчезло более 2 тыс. фермерских хозяйств. Сельское хозяйство под разглагольствования о поддержке малого агробизнеса без использования имеющихся резервов вскоре может оказаться с одними агрохолдингами. При том что приусадебные наделы личных крестьянских хозяйств (ЛКХ) в сочетании с самостоятельно обрабатываемыми паевыми гектарами - это (по масштабам землепользования) уже готовые семейные фермы. Но без организационной и технико-технологической модернизации эти, по существу, самоорганизовавшиеся структуры, на которых держится внутренний рынок, могут тоже стать легкой добычей латифундий. Со всеми последствиями не только для селян, но и для всех потребителей продуктов питания.

Несмотря на беспрецедентные меры, предпринимаемые аграрными лоббистами в органах власти и СМИ, доказать обществу безальтернативность запуска рынка сельхозземель (то ли в виде свободной купли-продажи основного ресурса страны, то ли в форме коммерческих операций по приобретению прав на ее длительную аренду) становится сложнее. Время работает не на "реформаторов".

В чьи руки движется земля?

В ходе обострения конкуренции между землепользователями за аренду государственных и селянских сельхозземель обнажился огромный разрыв между доходами арендодателей и арендаторами, особенно крупными, между уровнями арендной платы за земельные участки и получаемыми доходами от их использования. Оказалось, что арендаторам новой волны, стремящимся опередить соперников в формировании крупных земельных банков, не накладно повысить плату за использование земли в несколько раз больше обычного. То есть вместо 2-3% от нормативной стоимости, взятой в аренду земли, платить 5-8, а то и 10%. В этих условиях и другие арендаторы должны были как-то реагировать. Правда, большинство из них соглашаются на значительное повышение арендной платы только в сочетании с продлением сроков аренды: до 10, 20, а то и 49 лет, выдавая тем самым общую для большинства конечную цель таковых "послаблений": любыми способами и как можно быстрее "застолбить" за собой сельхозземли, пусть пока и в форме долгосрочной аренды.

То, что сельхозземля является ценнейшим ресурсом, за который, тем не менее, ее пользователи платят собственникам - то ли государству, то ли селянам-паевикам - мизерную арендную плату, воочию подтвердил эксперимент с проведением аукционов по продаже прав аренды сельхозземель. В Одесской и Тернопольской областях право на аренду особенно привлекательных земельных участков (с высоким уровнем плодородия почв и хорошей логистикой) продавалось в 5-7 раз дороже стартовой цены, которая соответствовала нормативным показателям или была близка к ним. Согласно обобщенному показателю, представленному Минагрополитики, к концу 2016 г., арендная плата в результате проведения земельных аукционов возросла на 52,6%. То, что замороженные на целое десятилетие доходы от аренды земли наконец пошли в рост, способно в корне изменить ситуацию, увеличить влияние единоличников в решении ключевого вопроса - как реагировать селянам на все, что творится вокруг сельхозземель? Сельские хозяева, крепко державшиеся за землю и в более трудные времена, нынче не только не намерены расстаться со своими наделами, но и при создании соответствующих условий не прочь увеличить их, доведя до размеров полноценных семейных ферм.

Опрос, проведенный центром социальных экспертиз института социологии НАН в 13 областях (опрошено 5 тыс. собственников паев) в 2016 г. показал, что только 23% паевиков готовы продать свои наделы. А.Мартин и ряд других экспертов полагают, что твердо намеревающихся продать наделы сейчас еще меньше - где-то 10-15%. При таком раскладе позицию селян-паевиков, хочется это кому-то или нет, в ходе завершения земельной реформы придется учитывать как один из решающих факторов. Как-никак, но именно селяне-арендодатели являются если не в фактическом, то в юридическом смысле собственниками большей части сельхозземель.

Но, несмотря на опросы, свидетельствующие о настроениях и намерениях собственников паев как арендодателей, так и единоличников, формирование сельхозземель, предшествующее готовящемуся запуску рынка, проходит не в интересах развития малого агробизнеса. Как и то, что программой правительства предусмотрено на первом этапе продавать государственные земли, находящиеся в крупных массивах, и лишь на втором (после соответствующей консолидации небольших участков в крупные поля) приступить к продаже селянских паев. Это не единственный бонус в пользу крупных агрокомпаний за счет фермерских структур. Недавно в ВР появился в громком сопровождении СМИ законопроект "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения", в котором среди прочих норм, предоставляющих преимущества крупному бизнесу, предусмотрена возможность приобретения физическим лицом до 500 га земли, что составит ни много ни мало 125 среднестатистических селянских паев. Что касается юридических лиц, то они вообще могут претендовать на треть пашни сельских районов или объединенных территориальных громад. Кто утвердится хозяевами на земле - миллионы фермеров или десятки латифундистов, во многом зависит от подходов к консолидации земли. На этом фронте, судя по всему, в преддверии завершения земельной реформы и развернутся основные сражения.