Три гетмана и страна без глаза

«Я не верю в экзит-поллы, — огорошил журналистов в августе 2004-го Виктор Янукович. — Это новые современные технологии, которые будут впервые в Украине испытываться. И как ими манипулировать, мы не знаем». Оппоненты тогда вовсю потешались над кандидатом в президенты, напоминая, что к тому времени опросы на избирательных участках проводились в стране шесть лет. Как минимум. Но в чем-то Янукович был на самом деле искренним — для него лично и для его однопартийцев подобные исследования тогда были действительно непривычны и непонятны. Как до сих пор слишком экзотической для регионалов остается технология теневого правительства. Пусть даже сам Янукович почти месяц ходит в «оппозиционных премьерах». А вместе с тем идея эта в Украине имеет даже более давнюю историю, чем экзит-поллы.

Самый беглый просмотр газет­ных подшивок позволяет поделиться небольшим открытием. Впервые о том, что неплохо было бы иметь теневой Кабмин заявил... Леонид Кучма. Сразу же после своего избрания президентом. Тогда его считали демократом и борцом с «коммунистической» Верховной Радой. Возможно поэтому идею поддержал даже лидер «конструктивной оппозиции» Вячеслав Чорновил. Через несколько лет уже сам Чорновил выдвинул подобную инициативу. Тогда премьером был Лазаренко. Как заметил один из отечественных медиаменеджеров, в случае осуществления проекта это наверняка выглядело бы живописно: Чорновил — в «тени», Павел Иванович — на свету, весь в белом...

Потом, правда, случилась отставка премьера, и уже он, в статусе оппозиционера, воплотил идею в жизнь. Точнее — сформировал персональный состав перво­го отечественного теневого кабми­на. Вот только возглавил его не сам Павел Иванович, а Юлия Ти­мошенко — тогда еще едва восхо­дящая звезда украинской политики. Звезда взошла быстрее, чем рассчитывал Лазаренко. Теневое правительство в целом ничем особенным и запомниться-то не успело, но вот для Юлии Владимировны её оппозиционное премьерство стало шагом к чаепитиям с Леонидом Кучмой, разрыву с «Громадой» и реальному вице-премьерству в 2001-м.

С тех пор теневая идея стала восприниматься исключительно как технология попадания во властную обойму. Нечто подобное произошло, скажем, с «комитетом-2005», созданным эсдеками перед выборами 2002 года. Вряд ли авторы идеи подозревали о том, что именно произойдет в 2005-м и какие проблемы придется разгребать их однопартийцу Нестору Шуфричу еще года через два. Но технология в общем-то была выигрышной — разве что о самом комитете после назначения Виктора Медведчука главой президентской администрации благополучно забыли. Об идее теневого правительства в мае 2002-го вспомнил Михаил Бродский, а в июне — все та же Юлия Тимошенко, но инициатива быстро заглохла. Началась большая пре­зидентская гонка, во время которой называть конкретные фамилии потенциальных чле­нов правительства было просто нецелесообразно — только на минуту представьте, скажем, что Ющенко сообщил, кто именно будет министрами в его первом пос­лереволюционном Кабмине. До­бавило бы это ему голосов или нет?

Зато, начиная с 2005-го, идею теневого правительства озвучивали все кому не лень. Сначала Медведчук, потом Янукович, после своей отставки с поста премьера — Тимошенко, после выборов 2006-го Евгений Кушнарев и Роман Зварич, после избрания Мороза спикером — Николай Катеринчук, после создания правительства Януковича — Сергей Полищук. Затем Тимошенко при­дала инициативе законодательную форму и добилась таки принятия закона об оппозиции (в первом чтении) голосами БЮТ и антикризисной коалиции. Но до формирования собственного оппозиционного правительства у бютовцев руки не дошли. Во­пло­тить идею на практике — не от хорошей жизни, конечно, — пришлось все-таки регионалам.

Правда, теневым свой кабинет они называть упорно отказываются. Почему — объяснил Ни­колай Томенко. В свое время он тоже не хотел быть теневым министром, чтобы не возникало ана­логий с теневой экономикой, мировой закулисой или, не дай Бог, с партизанами-сепаратистами, которые тоже очень любят создавать параллельные структуры власти в подполье. Слово «теневое правительство» по сути и при­жилось только в Соединенном Ко­ролевстве и странах, скопировавших свою политическую систему с британской. В Японии, ска­жем, его предпочитают называть следующим правительством, а во Франции — контрправительством или «фантомным кабинетом». Впрочем, в обеих этих странах речь идёт скорее об эксперименте, а не традиции. Скажем, «контрправительство» создавали исключительно французские социалисты и только дважды — в 1966-м и... 2007-м. Так что украинцы в этом деле могут даже дать гордым галлам фору.

Любят играть в теневые правительства и наши соседи. Но и в России, и в Беларуси, и в Азербайджане оппозиция во многом маргинальна, и практически не имеет реальных шансов в обозримом будущем посадить теневых министров в настоящие кресла. Поэтому и выглядят эти теневые кабинеты бутафорски.

Оппозиционное правительство отечественных регионалов тоже пока выглядит виртуальным, но по другой причине. Оно просто... бездействует. Разумеет­ся, сказывается фактор рождест­венских каникул, и структура только формируется. Но те же про­блемы и у действующего Ка­бинета Тимошенко, а он успел раз­вернуть такую бурную деятельность, что вызывает приступы ревности даже у союзников. И это при том, что у оппозиции поле для маневра по определению гораздо шире. Как вы думае­те, сколько за последний месяц сделал заявлений британский теневой премьер и его теневые министры? Просто сравните со статистикой выступлений Януковича. Я уже не говорю о содержании.

Много ли вы слышали, скажем, выступлений оппозиционного министра внутренних дел Николая Джиги или теневого министра транспорта Василия Коза­ка? А ведь поводов для заявлений хоть отбавляй. Увидели ли мы альтернативные предложения Инны Богословской по вопросам налоговой политики? Нет, её лестные отзывы о Казими­ре Ма­левиче и Владимире Крайневе я слышал. Но ведь в оппозиционном кабинете она работает не министром культуры, это место вакантно, поскольку его придерживают для тех, кто захочет присоединиться к оппозиционной ПР. Нестор Иванович тоже не молчит, но он все больше критикует позицию спикера Яценюка по вопросам НАТО, а не стратегию МинЧС. У Константина Грищен­ко другие проблемы — из его заявлений не совсем понятно, чем вообще позиция Партии регионов отличается от линии официального МИДа. А ведь функция теневого министра заключается именно в этом, а не в демонстрации профессиональной солидарности дипломатов.

Впрочем, ни рядовых членов оппозиционного правительства, ни его руководителя подобная ситуация не смущает. Более того — всячески разрекламированное заседание бело-синего кабинета, назначенное на среду, просто перенесли. Пока до 23 января. А там, мол, видно будет. Похоже, регионалы так до конца и не поняли сути британского ноу-хау, которое заключается не в статусе теневых министров, а в их деятельности. Или загвоздка с самой деятельностью, которой обладатели виртуальных портфелей и не думали заниматься, полагаясь на то, что уже само назначение на «пост» гарантирует и попадание в следующий парламент (как минимум), и назначение в случае победы в настоящие министры (как максимум)? Есть, правда, и третья версия. Янукович якобы все еще не верит, что его оппозиционность надолго, и с надеждой присматривается к тому, что происходит во взаимоотношениях Ющенко и Тимошенко. И, как оказалось, надежды не лишены оснований.

До 15 января журналисты шутили, что теперь новостей будет больше, поскольку правительств в стране уже не одно, а целых два. В минувший вторник стало ясно, что кабминов будет даже не два, а три. Президент собрал у себя фракцию «Нашей Украины», чтобы провести разъяснительную работу, возложить на депутатов ответственность за представителей их фракции в правительстве («А у нас есть свои представители в правительстве?» — якобы вполголоса спросил один из присутствовавших, но президент вопроса не расслышал) и заодно объявить: отныне министры «от «НУ—НС» и президента» будут тесно координировать свою деятельность между собой, а модератором будет... Юрий Ехануров. Новость оказалась неприятной не только для Юлии Тимошенко, но и для Виктора Балоги, с которым у Еханурова отношения напряжены еще со времени предвыборной кампании. Зато теперь журналисты могут вовсю шутить, что премьеры в нашей стране бывшими не бывают. Они или возвращаются в свое кресло (проверено дважды), или становятся теневыми, или — на худой конец — возглавляют «параллельный» кабинет. Подтверждая волей-неволей старую поговорку о двух украинцах и трех гетманах.

Конечно, такая тенденция руководителю «всамделишнего» правительства нравиться не может. Какой бы ни была его (её) фамилия. «Премьер не может возглавлять Кабмин, внутри которого существует теневое правительство или которым руководит параллельное» правительст­во», — возмущался Виктор Ющен­ко... 4 ноября 2000 года. Под теневым кабинетом тогдашний премьер подразумевал министров, назначенных непосредственно Леонидом Кучмой, в том числе и нынешнего «угольщика в оппозиции» Сергея Тулуба. Под параллельным — Ющенко имел в виду СНБО и президентскую администрацию Кучмы. Оппози­цию, как видим, тогда и в расчет не брали. Авторитарный режим все-таки. Через пять лет президентом стал уже сам Ющенко. Пришел черед Юлии Тимошенко жаловаться на «параллельные структуры». Причем не столько на «нашеукранскую ячейку» в Кабмине (если помните, была и такая, «пионервожатым» был то ли Бессмертный, то ли Зварич), сколько на Совбез во главе с Петром Порошенко. Закончилось всё скандалом на весь мир, отставкой руководителей обеих структур и возвращением во власть бело-синих. После чего наступил очередной период объятий и клятв о том, что уроки учтены, и на старые грабли никто наступать не будет.

Про новые грабли предусмотрительно говорить не стали. И теперь с чистой совестью параллельный центр власти лепят не из СНБО, а в самом Кабмине под придирчивым наблюдением СП. Одновременно пытаясь обрезать полномочия премьера с помощью новой редакции закона о Кабмине. Нетрудно представить, какую реакцию это вызвало у самой Тимошенко. Но зоркие глаза работников секретариата сразу же выловили в программе правительства крамольную мысль о том, что предложенный президентом закон еще раз подкорректируют. Ющенко даже лично встретился с Тимошенко, чтобы поставить ультиматум в стиле «ни шагу назад».

Одновременно волшебным образом завис в воздухе целый пакет новых назначений, подготовленный премьером. По одним данным — на Банковой решили просто продемонстрировать, кто в доме хозяин, по другим — союзники просто не знают, как противодействовать рассадке Юлией Владимировной «своих людей» на ключевых постах. Кадровая политика в Украине всегда напоминала игру в китайские шашки, более известные у нас под японским названием «го». В ней главное расставить все свои фигуры так, чтобы занять побольше пространства и надежно окружить шашки соперника. Но если людей Виктора Януковича легко вычисляли по «донецкой» прописке, то Тимошенко схватить за руку оказалось сложнее. К тому же Юлия Владимировна — настоящий гроссмейстер перевербовки. Все помнят, как её первое правительство, в котором изначально бютовцев совсем не было, за несколько месяцев превратилось едва ли не в личную гвардию Тимошенко. Да и Виталия Гайдука с Валерием Хорошковским еще год назад называли надежной опорой Ющенко в СНБО... Теперь в президентской канцелярии подозревают, что их возвращение в правительство — аванс премьера перед президентскими выборами.

На страхи Банковой можно было бы, разумеется, и не обращать внимания. Если бы предвыборная логика кадровых назначений и практических дейст­вий власти не создавала риски для всей страны. Страна как никогда нуждается в структурных реформах, которые, к сожалению, не могут быть безболезненными, а политики, надеясь заручиться поддержкой избирателей, продолжают прописывать ей максимально щадящие процедуры и препараты, приносящие временное (от силы — на год-два) облегчение, но смертельно опасные в отдаленной перспективе. И нельзя сказать, что они не понимают всей опасности затеянной игры и не видят надвигающихся проблем. Только по привычке кивают друг на друга.

На той же встрече с нашеукраинцами Ющенко вспомнил и о практически неизбежном повышении в первом квартале цен на продовольствие, и о подорожании топлива. И посетовал: вместо того чтобы искать способы борьбы с этой бедой, Тимошенко занялась популистской игрой в возвращение вкладов, еще больше раскручивая инфляцию. Но это не помешало почетному председателю «Нашей Украины» в тот же день потребовать от правительства безусловной реализации «социальных инициатив президента». Требующих, между прочим, совсем не символических бюджетных затрат.

В этих условиях все разговоры о том, что параллельные структуры создают систему сдержек и противовесов популистским устремлениям правительства, выглядят разговорами в пользу бедных. Не говоря уже о том, что количество отнюдь не гарантирует качества. Говорят, что у семи нянек дитя имеет даже больше шансов остаться без глаза. Что уж говорить о трех (или все-таки четырех?) гетманах, которые все свои силы тратят на выяснение отношений между собой?