Предвыборные слова в поисках поствыборных смыслов, или как обустроить Украину — вместе с Юлией Тимошенко и Ринатом Ахметовым

Признаюсь честно: ни одна из существующих на данный момент в Украине «Стратегий национального развития», «Национальных идей», «Стратегических концепций» и «Планів розвитку країни» лично меня не убедила в своей правоте, адекватности, соответствии актуальным вызовам современности и историческому предназначению страны. Не стали исключением и представленные недавно Юлией Тимошенко и блоком ее имени «Національна стратегія розвитку «Український прорив: до справедливої і конкурентоспроможної країни» и презентованная Борисом Колесниковым и Раисой Богатыревой от имени Партии регионов «Стабільність та добробут».

Однако именно эти два события не только вызвали резонанс в информационном пространстве, что бывает крайне редко, в интеллектуальном и экспертно-аналитическом сообществах, но и стали переломными — по крайней мере, в истории украинских выборов.

Не быть динозавром, или Стратегия развития страны как новейшая предвыборная технология

Юлия Тимошенко за последние годы привыкла быть законодательницей мод и разнообразных инноваций, а потому главные предвыборные неожиданности были логично ожидаемы именно с ее стороны.

Тщательно проанонсированное появление стратегии «Український прорив» переводит избирательный процесс в Украине в качественно новую стадию: теперь к традиционной конкуренции предвыборных обещаний, слоганов-«дурилок», социальных подачек, имиджа лидеров, фальшивых соцопросов, телевизионной, печатной, наружной визуальной и сетевой рекламы, а также к конкуренции предвыборных массовых акций (включая партийные съезды) добавляется новый тип состязания: конкуренция идей, смыслов и стратегий развития страны. Еще недавно об этом можно было только мечтать.

Впрочем, отсюда вовсе не следует, что уже со следующей недели вместо лидерских «фэйсов» соревноваться будут стратегические программы или идеи: даст Бог, такое время когда-нибудь всё-таки настанет. Но это означает, что уже сегодня сугубо политтехнологическая конкуренция становится недостаточной. И что к предвыборному «джентльменскому набору», в который входят билборды, телеролики, американские (в недалеком прошлом — российские) политтехнологи в штабе и еще несколько позиций, добавляется также некий интеллектуальный продукт, без которого ты уже политический динозавр.

На данный момент программы стратегического развития, по всей видимости, не принесут ощутимого прироста электората тем политическим силам, у которых они есть.

Но партия или блок, у которых подобной программы нет, как бы лишаются морального права заявлять о себе как о политической силе будущего, как о серьезных и внятных людях, для которых власть — это средство изменения мира, а не цель, достигнув которую, получаешь лицензию на участие в Большом Дерибане. Поэтому им и приходится произносить магические заклинания о каких-то призрачных, виртуальных вещах, взывая к своему «ядерному» электорату: о «необмеженій недоторканності» депутатов, о вступлении ( невступлении) в НАТО или о «любви, комсомоле и весне».

Тогда как стратегическая программа развития страны — это уже попытка расширения электоральной базы за счет так называемых ЛОМов — лидеров общественного мнения. Хотя, конечно, это похоже на билборды: ощутимой прибавки голосов они не дают, но если у тебя нет наружной рекламы, значит, ты не в процессе, не в теме. Значит, ты уже умер — в политическом измерении, разумеется. Или еще не родился.

Примечательно, что даже названия программ развития БЮТ и Партии регионов удивительным образом соответствуют доминирующим политическим интенциям и стилистике поведения этих сил и их лидеров. Блок Юлии Тимошенко, стихийно тяготеющий к идеологии консервативной революции (солидаризм, объявленный в 2005 году основой политического мировоззрения «Батьківщини», является разновидностью именно консервативно-революционных учений), назвал свою программу «Прорывом». В социально-философском измерении это слово-концепт отсылает к теории ускоренной (мобилизационной) модернизации; средневековые алхимики и гностики вполне могли бы подумать, что «Прорыв» — это метафизическое учение о преображении сущностей и о выходе за пределы наличествующей данности. Что, кстати, вполне концептуальным образом развивает символику БЮТ и использование в ней блока черного, белого и красного цветов, отсылающих к трем стадиям алхимического процесса получения «духовного золота» (Negredo — Albedo — Rubedo).

Название программы «Стабільність та добробут» апеллирует к совсем иной системе смыслов, связанных не с движением, а, скорее, с покоем. Считается, что электорат Партии регионов — люди в целом прагматичные, а потому для них более убедительным аргументом является «бройлерная синица» в руках, нежели иные породы птиц. По крайней мере, авторы программы исходят именно из такого предположения.

Поэтому в программе Партии регионов доминируют положения о социальных гарантиях — пенсиях, «социальных пакетах», половине бюджетных мест в вузах, протекционизм при трудоустройстве, ипотеке, помощи при покупке «первой квартиры» и т.д. Отличительная деталь «региональной» программы — постоянная внутренняя полемика с «врагами» — «помаранчевыми популистами» — и попытка мобилизовать и мотивировать собственных сторонников на основе борьбы с «оранжизмом».

Впрочем, «Стабільність і добробут» — это не полноценная стратегия развития Украины, это лишь короткий анонс для избирателей. Как было объявлено, фонд Рината Ахметова «Эффективное управление» сразу после выборов презентует «Программу экономических реформ в Украине на 2007—2011 годы». Не очень, правда, понятно, почему это программу пишут американские эксперты, но в любом случае было бы хуже, если бы ее вообще никто не писал. Сам Ахметов говорит, что иностранные интеллектуалы лучше украинских знают тенденции мировой экономики. Если попытаться реконструировать логику заказчиков, характерную для них стилистику политического мышления и их экономические интересы, в программе Ахметова следует ожидать два важных смысловых положения: во-первых, обоснования, почему «локомотивом» развития Украины должен быть именно крупный бизнес, и, во-вторых, сложные расчеты и выкладки на тему, что все социальные обещания Партии регионов вполне реальны и исполнимы.

Судя по всему (и прежде всего по выражению лиц и интонациям в голосе их «презентаторов»), стратегические программы и БЮТ, и Партии регионов имеют далеко идущие перспективы: в недалеком будущем они должны стать программами правительств. В первом случае имя премьера (и, вероятно, кандидата в президенты) понятно и безальтернативно. Во втором случае сложнее: вряд ли заказчики подобной стратегической программы стараются для Виктора Януковича. Тот факт, что главным «презентатором» стал Борис Колесников, можно рассматривать как намек на готовящийся крутой вираж в его политической биографии.

Справедливость плюс конкурентоспособность, или Как сделать человека мерой всех вещей?

Когда Юлия Тимошенко выступала на презентации «Українського прориву» перед представителями украинской элиты, ее воодушевление говорило о том, что для нее самой это определенный жизненный рубеж, к которому шла, видимо, не один год. В течение последнего времени в политических кругах было принято говорить, что она — блестящий тактик, но никакой стратег. И вот — стратегия национального прорыва.

Судя по тексту программы, в его основе — «Програма коаліції демократичних сил», которая содержалась в «Угоді про об’єднану опозицію», подписанную Юлией Тимошенко и Виктором Балогой 24 февраля 2007 года. Однако текст существенно доработан и дописан — всего порядка 300 страниц. Сама технология «Большого прорыва» состоит из 12 «отраслевых» прорывов: конституционного, судебно-правового, информационного, антикоррупционного, демографического, интеллектуального, транзитного, предпринимательского, энергоэффективного, инвестиционного, строительного, аграрного. Есть также разделы о национальной идее и культуре, а также о международном положении Украины.

И с политтехнологической, и с содержательной точек зрения удачен формат провоцируемого диалога (в маркетинге это называется стратегией вовлечения реципиента) — мол, представленная программа лишь черновой вариант, в который всем желающим предлагается, как сказано на билбордах по всей Украине, «внести свою пропозицію».

Однако самое интересное в ней, пожалуй, это принципы ее построения и методологические обоснования.

Тезис Протагора о том, что человек — мера всех вещей, в теории конкурентоспособности обретает новое звучание: «человеческий капитал» является самым ценным из всех видов капитала, поэтому человек рассматривается как главная цель, а не как рабочая сила для развития экономики.

Инновационным положением в стратегии БЮТ может рассматриваться введение критерия справедливости, который авторы пытаются скрестить с критерием эффективности (конкурентоспособности). Что на самом деле может рассматриваться как попытка синтеза базовых ценностей социал-демократии и либерализма (в последнее время Юлия Тимошенко заметно реже называет свою идеологию солидаризмом: в 300-страничном тексте «Прорыва» это слово встречается лишь дважды).

Итак, стратегия национального развития, по БЮТ, должна основываться на двух фундаментальных основаниях: технологии экономического прорыва и перестройке системы государственного управления в соответствии с системой целевых показателей справедливости и конкурентоспособности. При этом важным фактором является оценка эффективности экономического и социального развития не по «валовым» показателям (по тому же ВВП), а по целевым. Например, актуально не количество произведенных или проданных лекарств, а уровень обеспеченности ими неимущих категорий, шире — уровень здоровья населения. Именно попыткой сформулировать целевые показатели по различным сферам социального бытия, а не пояснением технологии решения тех или иных проблем, и может быть ценно «Повествование о 12 прорывах».

Всё в порядке в «Прорыве» и с концептуальной лексикой: «экономика знаний», «устойчивое развитие», «инфраструктурный капитал». Любимое слово российского президента «нанотехнологии» украинский «политикум» еще не освоил, но, видимо, тут дело времени.

Центральное место во всех известных на данный момент предвыборных программах занимают «социальные инициативы» политических сил. Серьезно к ним относиться бессмысленно, поскольку это не экономические программы, а политтехнологии. Например, помощь государства при рождении детей.

Однако демографические исследования свидетельствуют, что в условиях подобных состоянию современной Украины, то есть в ситуации социальной стагнации и демодернизации, по статистическим показателям количество детей в семьях коррелирует с двумя факторами: наличием достаточной жилой площади и представлением потенциальных родителей о наличии либо отсутствии у них и их потомства жизненной перспективы в родной стране. А «дет­ское» пособие даже в случае его реальной выплаты — это рыба, а не удочка. Да и то такая, которую в основном лишь обещают.

Удивительно, что в украинском политическом сообществе о стратегиях развития любят говорить и писать в основном женщины. Ни одного украинского мужчины-политика, который бы на полном серьезе, а не предвыборного красного словца ради, говорил бы о стратегиях, планах развития Украины и т.п. вспомнить не получается. Украинские мужчины-политики — люди, как правило, «реальные», «конкретные», привыкшие заниматься «настоящими мужскими вопросами», а не размениваться на подобную «ерунду».

Технология войны, или Почему конкурентоспособность становится неконкуренто-способной?

Стратегия конкурентоспособности крайне актуальна для Украины, имеющей весьма низкие показатели при очень неплохих исходных данных и уникальном в некоторых аспектах человеческом ресурсе. Без повышения своего статуса на международной арене и без повышения уровня конкурентоспособности Украине уготована участь добычи, достающейся то одному, то другому хищнику. Повышение конкурентоспособности, двумя основными критериями которой, по Майклу Портеру (создателю наиболее влиятельной теории конкурентоспособности), является количество и качество имеющихся в распоряжении ресурсов (человеческих, природных, инфраструктурных, технологических, информационных и культурных), а также эффективность правительства, которое ими распоряжается, — хорошая технология, и никак не более — не идеология, не мировоззрение, не философия. Иначе говоря, средство, а не цель развития.

Однако провозглашать ее новой украинской национальной идеей, как то делает, скажем, один из идеологов «Прорыва», председатель Совета конкурентоспособности Украины и один из фигурантов предвыборного списка БЮТ Юрий Полунеев, было бы не вполне уместно (см. «Зеркало недели» от 19 марта 2005 года). На то есть как минимум две причины.

Во-первых, национальная идея должна апеллировать к сфере идеального и трансцендентного. Национальная идея — это вовсе не об уровне жизни, не об уровне потребления и не о темпах прироста ВВП. Национальная идея — это, по словам русского философа Владимира Соловьева, не то, что народ думает о себе во времени, но что Бог думает о народе в вечности. Тогда как конкурентоспособность — это сугубо утилитарная технология.

Казалось бы, «конкретные» люди должны мыслить столь же конкретно, а не рассуждать о трансцендентных вещах. Однако нет ничего конкретнее идеальной реальности: даже самая жесткая и конкурентоспособная конкретность становится неактуальной, если за ней отсутствует идеальное измерение. А ведь именно это происходит в Украине. И главная причина тут вовсе не в низкой конкурентоспособности Украины — это-то как раз является следствием. Главная причина — в отсутствии у украинской элиты и, как следствие, у всего украинского общества мотивации, внятного понимания направления пути, цели развития, отсутствие образа «идеального Отечества». А этот образ невозможно заменить никакими «прорывами», никаким «покращанням життя вже сьогодні».

Во-вторых, в условиях нынешнего глобального мира сама теория конкурентоспособности в большинстве случаев оказывается неконкурентоспособной.

Надежда, что честная конкуренция поможет убогим и страждущим, — это примерно как в начале 1990-х годов надежда на рынок, который должен всё и всех «расставить по своим местам». Тогда именно этот постулат из теории классического либерализма конца XVIII века стал одним из идеологических таранов для разрушения советской экономики и демодернизации в бывших республиках СССР. А «своим местом» для миллионов «неконкурентоспособных» постсоветских граждан оказалось кладбище.

Можно, конечно, считать, что рынок — это идеальный регулятор любых процессов, поскольку там есть свободная конкуренция. Но в современном мире эти принципы не работают даже на обычном овощном базаре. Скажем, вы продаете самый лучший, самый конкурентоспособный мед (яблоки, груши, сало, мясо). Но это не значит, что вы самый конкурентоспособный. Скорее всего, это будет означать, что к вам первому подойдут угрюмые молодые люди, «настучат» по голове и выкинут с рынка — вместе с вашим медом (яблоками, грушами, салом, мясом). Иначе говоря, большинство отношений в современном мире существует не по законам конкуренции, а по законам войны. В конкуренции есть этика, этикет, правила, право, мораль. В войне же ничего подобного нет. Цель войны — не повысить свой уровень конкурентоспособности, а убить противника. Мировое доминирование «единственной сверхдержавы» поддерживается не путем честной конкуренции, а путем войны — как в переносном, так и в самом прямом смысле слова. Даже если это осуществляется при помощи современных технологий «управляемого хаоса» либо «гибкой силы» (soft power).

Впрочем, в «Прорыве» БЮТа нет однозначного понимания места конкурентоспособности в архитектонике национальной идеи. В одном месте говорится о том, что эта концепция должна стать «локомотивом развития», в другом — что ее следует рассматривать как инструментальную составляющую национальной идеи. Но вот каковой должна быть сама национальная идея, в «Прорыве» не сказано. Точнее, сказано, что такая важная ее составляющая, как стратегия национального развития, должна основываться на концепции справедливости.

Дело в том, что полноценная национальная идеология должна иметь как минимум три «этажа». Во-первых, представление об эсхатологической предназначенности страны и народа. Во-вторых, сформулированная национальная миссия, государственная идея и геополитическая стратегия. И лишь в-третьих, стратегия социально-экономического и политического развития страны. Пока у украинских политиков с большим либо меньшим успехом получается только последнее. Впрочем, заинтересованное чтение стратегии БЮТ «Український прорив: до справедливої і конкурентоспроможної країни» и программы Партии регионов «Стабільність та добробут» лично меня наводит на мысль, что и этого уже немало. Ну а чего-то большего уместно ждать не от нынешней элиты, а от элиты будущего: полноценная концепция украинской национальной идеи — задача следующего поколения.

Дай Бог ему конкурентоспособности в борьбе с нынешними политическими «динозаврами»!