«ЛОЭНГРИН» В ЗЕРКАЛЕ ОПЕРНОГО РЕНЕССАНСА

«...Лоэнгрин искал женщину, которая бы верила в него, не спрашивала, кто он, где его отечество, а любила его таким, каким она его видит. Он искал женщину, которой не требуются объяснения и доказательства, но которая любила бы его без всяких условий...»

(Рихард Вагнер)

Что и говорить, вероятно, и через полтора столетия после премьеры «Лоэнгрина» в Веймаре (1850 г.), эту мечту, столь ослепительно ярко воплощенную гением-романтиком в своей восхитительной опере, лелеет в своем сердце и каждый современный мужчина! Бескорыстная (и желательно - страстная!) любовь женщины - это ли не извечный идеал наших устремлений, тайных (и явных) желаний, сновидений, фантазий?!.. Не об этом ли написаны сотни томов эстетических и художественных трактатов всех времен и народов? В прозе, поэзии, в сухих научных рассуждениях и в высокой эротике современного голливудского кино - не эта ли вагнеровская мысль владеет сильной половиной человечества на протяжении всей нашей жизни?

И, очевидно, сегодня не существует в европейском искусстве более впечатляющей ее реализации на театральной сцене.

... Премьера «Лоэнгрина» состоялась в один из последних морозных дней ушедшего года. Роскошный зал Национальной оперы не смог вместить всех, кто хотел услышать и лицезреть легендарный спектакль. Премьеру (которую, кстати, неоднократно переносили, вероятно, ввиду исключительной трудности партитуры и ее исполнения на языке оригинала - немецком) киевская публика ожидала с огромным интересом.

Заинтригованность театральными слухами, которые нет-нет, да и проникали сквозь фундаментальные стены здания столичной оперы, еще более накалила атмосферу ожидания. Похоже, наша публика уже начинает привыкать к мировой практике оперных постановок! Оказывается, исполненный на языке оригинала, оперный спектакль приобретает новые, ранее нам неведомые черты. Не только красота музыки (этот язык и не требует перевода!), но и особая аура оригинального словесного воплощения вербальной ткани спектакля, его смысловой (в общепринятом понимании) реализации оказывает магическое действие на слушателей, добавляет ранее не испытанные ощущения восприятия.

Старшее поколение киевлян, возможно, помнит еще последнюю постановку «Лоэнгрина» (сезон 1957-58 г.г.), прозвучавшую тогда на украинском языке в переводе П.Тычины. Многие выдающиеся киевские вокалисты, имена которых сегодня известны, увы, лишь искусствоведам, в разное время исполняли ведущие партии оперы.

О постановках сезонов 1905 - 1906, 1913 - 1914, 1922 - 1923, 1932 - 1933 г.г. мы можем судить лишь по оценкам прессы (материалам рецензий и музыкально-критических статей, сохранившимся афишам и театральным буклетам).

Однако, нынешняя премьера стала выдающимся явлением не только в исторической ретроспективе «Лоэнгриниады», но и в сопоставлении со всем существующим сегодня репертуаром оперных театров страны.

Киевская постановка - совместный украинско-немецкий оперный проект, в реализации которого приняли участие немецкий режиссер Файт Эргер и сценограф Хорст Фогельгезанг. Их художественное мироощущение и талант помогли создать спектакль, которому, бесспорно, суждено стать точкой отсчета в театральной жизни Украины последнего пятилетия ХХ века.

Фантазия и талант настоящего Художника неистощимы. Но, зная о планах театра, конечно, не позавидуешь постановщикам будущих спектаклей: уж очень трудно будет конкурировать со столь необычным, экзотическим оформлением постановки (снимки дают лишь очень скромное представление о сценографии, костюмах и режиссуре!)

И все-таки, рассказывая об оперном спектакле, прежде всего обратимся к музыке. Она грандиозна! И вместе с тем - изощренна, изысканна, полна утонченности, неги, силы и страсти, возвышенности и отчаянья... Сама вагнеровская музыка, бесспорно, преобразила весь репертуар столичной оперы и, кажется, открыла неведомый ранее современному широкому слушателю мир музыкальных ощущений и страстей. Радиозаписи - не в счет! Их воздействие несоизмеримо с живым восприятием оперного спектакля.

Разумеется, художественный эффект мог быть достигнут лишь при соответствующем уровне исполнительского (и прежде всего - вокального) воплощения партитуры. А оперное «бытие» никогда не бывает сплошь прекрасно-лучезарным. Проблемы есть всегда. И не случайно на партии двух из четырех ведущих персонажей нашлось лишь по одному исполнителю. Это выдающиеся украинские певцы Александр Востряков (Лоэнгрин) и Николай Коваль (Тельрамунд). Исключительная техническая трудность этих партий поставила весь спектакль в абсолютную «зависимость» от их творческого (и физического) состояния: замены им на сегодня в театре нет!

Впрочем, превосходная вокальная форма, которую оба солиста продемонстрировали на премьере, оставляет желать только дальнейших выступлений того же уровня. Но если новая блестящая работа Александра Вострякова - вполне закономерное и ожидаемое художественное явление (певец давно и уверенно возглавляет теноровый «реестр» вокальной труппы столичного театра), то столь яркое выступление Николая Коваля стало приятным сюрпризом. Сильный, красивый баритон, обладающий к тому же удивительной гибкостью и пластичностью в сочетании с высокой исполнительской культурой - вокальное открытие спектакля.

Созданный артистом прекрасный (в смысле художественной достоверности) образ коварного злодея брабантского графа Фридриха фон Тельрамунда - ну просто само воплощение категории зла в «химически чистом» виде! (Более чудовищные образы злодейства может продемонстрировать ну разве что сама жизнь!)

Однако, как известно, нет предела мастерству и совершенству, в том числе - в изображении ужасающих добропорядочную публику персонажей. Артистический талант Валентины Кочур (Ортруда) позволил ей вдохновенно воплотить образ «гения злодейства». Выразительная мимика, жест, пластика и изумительный вокал позволили ей с кинематографической убедительностью раскрыть образ жаждущей мести женщины, сумевшей полностью покорить себе мужественного Фридриха и, как пишут в колонках криминальной хроники, «побудить его к совершению преступления».

Интонационное богатство пения В.Кочур позволило ей настолько живописно обрисовать преступную Ортруду, что потрясенные слушатели партера ощутили ледяной ужас ее многочисленных проклятий. Игра и вокал замечательной актрисы стали, пожалуй, художественной сенсацией спектакля.

Публика наградила ее шквалом оваций и целой охапкой роскошных букетов! (Достоверный образ женщины-злодейки находит-таки понимание в массах!)

Монументальная партия Эльзы - символ добра и справедливости - прозвучала в исполнении нашей прославленной оперной звезды Светланы Добронравовой. Каждую ее новую работу ожидаешь с любопытством и нетерпением. Кажется, она уже достигла своего артистического и вокального пика. Можно ли его превзойти? И да, и нет.

Первое действие спектакля вызвало в антракте оживленный обмен мнений: то ли оркестр все-таки несколько тяжеловесен и поэтому слегка заглушает «силы добра» (как выражаются искусствоведы), то ли певица бережет свой голос «на потом» (что было бы вполне понятно: впереди три часа пения на высокой динамике!) Никто и мысли не допустил, что певица, как всякий живой человек, может быть просто не в лучшей физической форме - столь высоки ее профессиональный авторитет и мастерство.

Последующие акты показали, что правильным в этом «тесте на сообразительность» был второй вариант ответа... Второе и, особенно, третье действия позволили певице проявить весь масштаб своего дарования.

Вдохновенная экспрессия ее пения потрясла аудиторию. Этот выдающийся музыкант - бриллиант редкой красоты в артистической пекторали Украины.

Гениальный вагнеровский дуэт (Лоэнгрин - Эльза) из третьего действия в исполнении А.Вострякова и С.Добронравовой загипнотизировал публику. Если бы существовало звание народных артистов Европы, его следовало бы немедленно присвоить этим блистательным вокалистам!

Справедливости ради отметим, что даже закаленный в оперных баталиях голос А.Вострякова дважды подвел его обладателя. Что, впрочем, объясняется лишь трудностью партии, которая написана где-то совсем на грани человеческих возможностей (по мнению некоторых музыкантов - далеко за этой гранью!)

Фантастическое оформление спектакля не позволяло зрителям оторвать взгляд от сцены. Утрированная стилизация рыцарских костюмов первой половины десятого столетия в сочетании с роскошью королевских одеяний создавали чрезвычайно колоритный визуальный ряд. Филигранность выделки каждого из многочисленных костюмов персонажей массовых сцен, изготовленных вручную, конечно восхищает. Грандиозность корон, шлейфов, «умышленное» сочетание всех основных традиционных «чистых» цветов ярчайшей насыщенности (красный - черный - голубой - золотой - белый - коричневый и т.д.) формируют ощущение мифической архаичности, первозданности происходящего действия.

Впрочем иногда в них видится попытка создать нечто более яркое, чем даже музыка Вагнера. Что, естественно и невозможно, и не нужно. Когда же ослепительно алый шлейф Лоэнгрина протяженностью в пол-сцены начинал упорно цепляться за «травяной покров» в процессе величественных передвижений благородного рыцаря, возникал отчасти комический эффект, явно не предусмотренный режиссером.

Вместе с тем, многочисленные оригинальные решения мизансцен, необычные ракурсы, эффектное использование сценического пространства прекрасно подчеркивают величие музыкальной драмы.

Лаконичность предельно выразительных движений, экспрессия статичных поз, блестящие находки в размещении на сцене хора (а это особая проблема!) позволили добиться превосходного результата (режиссер-постановщик - Файт Эргер, Германия, сценография - Хорст Фогельгезанг, Германия, художник - Мария Левитская, Украина).

К наиболее впечатляющим фрагментам спектакля можно отнести первую картину II действия и первую картину III действия (Лоэнгрин, Эльза, хор). Эффектные, но аскетичные декорации удачно оттеняют здесь роскошно-изощренные костюмы. Подчеркнуто упрощенный фон как бы акцентирует фантастические формы и необычные линии облачений основных персонажей. И, вместе с тем, благородно-изысканная простота белоснежных одеяний новобрачных (Лоэнгрин, Эльза) в первой картине третьего акта, оригинальное решение мизансцены (размещение солистов, хора, второй занавес в глубине сценического пространства) становятся неожиданным контрастом в контексте спектакля.

Вагнеровский расширенный («тройной состав») оркестр звучит с блеском и полнотой, насыщая огромный зал оперы, кажется, беспредельными динамическими нарастаниями...

Что же произошло? Как возникло это удивительное и прекрасное художественное явление? Ведь премьеры последних лет: «Мазепа» П.Чайковского, «Реквием» и «Набукко» Дж.Верди, «Лоэнгрин» Р.Вагнера - это настоящий оперный ренессанс!

Кроме созвездия замечательных оперных певцов (С.Добронравова, А.Востряков, Л.Юрченко, Н.Коваль, В.Кочур, И.Пономаренко и другие) все эти спектакли объединяет высочайший профессионализм, мастерство и живительный талант ведущего дирижера театра Владимира Кожухаря и главного хормейстера-постановщика Льва Венедиктова, артистов хора и музыкантов-инструменталистов оркестра театра.

А трезвый расчет ума позволяет творческому руководству совместно с энергичными действиями администрации (генеральный директор - Анатолий Мокренко) обеспечить коллективу гастрольные поездки по всей Европе. Важность зарубежных гастролей в сегодняшних экономических условиях трудно переоценить!

Сегодняшнее творческое и экономическое состояние театра - блестящий пример достижения выдающихся результатов на основе сочетания таланта известных музыкантов и плодотворной административной, предпринимательской, организационной и рекламной деятельности у нас в стране и за рубежом. Как бы хотелось, чтобы таких театров (а также - заводов, предприятий, магазинов, сельскохозяйственных ферм и т.д.) было бы побольше!

Символично, что именно Национальная опера, олицетворяющая в нашем восприятии высокое Искусство, дает пример европейского качества и стиля работы! Жизнь показывает, что «продукция» этого творческого коллектива вполне конкурентоспособна. А в некоторых случаях - и вне конкуренции, ибо она - уникальна!

...Наступления весны мы уже сейчас ожидаем с известным нетерпением не только потому, что это - киевская весна. С ее приходом уже во второй раз в одной из номинаций престижной театральной премии «Киевская пектораль» будет присуждаться приз за самое яркое музыкальное событие года.

В течение минувшего года нам уже приходилось высказываться в прессе относительно наиболее впечатляющих музыкальных событий - концертных выступлений солистки киевской филармонии, скрипачки Ольги Ривняк, гастрольных спектаклей оперной певицы Виктории Лукьянец («Киевские ведомости»). Вероятно, серьезную конкуренцию в суждениях музыкальных критиков им составит вновь последняя премьера Национальной оперы (год назад премии была удостоена постановка оперы Дж.Верди «Набукко»).

Символично и то, что бесспорно, лучший музыкальный спектакль года - вновь совместное «детище» Национальной оперы Украины и наших зарубежных коллег. Очевидно, интеграция в Европу действительно началась...